Авторы     Новости      Империя      Историософия      Политика     Полемика      Библиотека

Эти размышления почти без изменений составляли небольшой доклад, который мне довелось дважды прочитать в 1983 году — оба раза в московских квартирах. Слушало несколько десятков человек, весьма образованных, были среди них и гуманитарии. И ни тогда, ни в последующие десять столь насыщенных событиями лет никто еще не предложил ЧЕТВЕРТОГО варианта будущего нашей культуры к тем ТРЕМ, что видел я тогда. Вижу и сейчас.

 

Читатель, скорее всего, изумится не тому, что этот анализ сделан так давно, а тому, что автор не сподобился до сих пор его опубликовать. Увы, в свое оправдание могу заметить, что в нашей стране ни государство, ни общество не привыкли справляться о мнении гуманитариев. Ни один сохраняющий здравый рассудок инженер или предприниматель не отмахнется от мнения математиков и физиков при разработке новых конструкций и технологий. Ни одному профану не придет в голову поспорить о проблемах физики твердого тела. Но уже семь лет политики и администраторы ломают и «перестраивают» наш общий дом, не спросившись историков (математиков этих проблем!). Безапелляционно судит и рядит об истории России первый встречный, не говоря уже о писателях и журналистах. Даже свои корпорации нам иметь отказано: нет Союза историков, хотя есть Союз дизайнеров, видимо, куда более творческих деятелей! В наших Верховных советах и съездах кого только не встретишь. Но если и мелькнет там филолог, историк, то при ближайшем рассмотрении чаще всего окажется комсомольским, а то и пионерским работником. И это в стране, где потенциал гуманитарных наук, невзирая на марксистский пресс, — один из высочайших в мире. В нашей национальной традиции было совсем иначе: когда в 1638 году созывался Земский собор для принятия ответственнейших реформ, среди пяти человек, готовивших к нему материалы, был историк Федор Акимович Грибоедов. А ныне, пожалуй, только историк или искусствовед может объяснить народу, что же такое КУЛЬТУРА.

 

     Культура — это  не  только музеи,  библиотеки  и  театры, о которых вспоминают в наше время, часто — с болью и горечью, депутаты самых различных направлений, вспоминают после экономических, политических и национальных проблем. Культура — это среда обитания человека, которую он непрерывно создает. Это — все, что не природа. Она существует столько, сколько существует человек, с ним и исчезнет. Культура иерархична: на вершине ее — философия, богословие. Затем — литература, искусство, научная мысль. Ниже — политические и хозяйственные принципы. И, наконец, бытовая, житейская культура. Культура порождает цивилизацию. Существует культура только в национальной форме и ни в какой другой существовать не умеет. Культурные заимствования были во все времена, но они либо адаптируются, «присваиваются» национальной культурой, либо разрушают ее. Однако самый важный уровень культурной общности выше этноса и государства.

 

    Мы говорим: «римская культура». Но мы говорим и «античная культура», включая сюда традиции эллинов, фракийцев, этрусков, римлян. Этот уровень общепринят в современной философии и науке, но, к сожалению, не в современной школе. Его называли «культурно-историческим типом» (Н. Я. Данилевский), «культурой» (О. Шпенглер), «цивилизацией» (А. Тойнби), «суперэтносом» (Л. Н. Гумилев). Назовем его «региональной» или «великой» культурой. Основа нашей национальной трагедии саморазрушения в том, что мы до сих пор затрудняемся в определении собственной принадлежности к великой культуре.

 

      В самом деле, что такое Россия: Восток или Запад? Европа или Азия? На Западе этот вопрос решается просто: то меньшинство, которое относится к нам хорошо, за одно это производит русских в европейцы. То же большинство, что относится плохо, уже потому выгоняет нас в Азию. В этом была бы небольшая беда, если бы мы сами не поступали так же. Или еще вслед за Ф. М. Достоевским начинаем выводить всемирную отзывчивость русского человека из нашей принадлежности к обоим мирам, Востоку и Западу. Попробуйте вместо таких упражнений задаться вопросом: а что такое культура Востока? Разве существует азиатское культурное единство? Ну, что общего между персом и китайцем? И если мы сравним культуру француза, турка и вьетнамца, не получится разве, что первые два больше похожи друг на друга, чем любой из них на третьего? Итак, никакого Востока не существует. Но существует великая культура Ислама. Существует Дальневосточная культура (Китай, Корея, Япония). Так и в Европе ДВЕ великих культуры: наша, Восточнохристианская, и Западная, по происхождению — Западнохристианская, а ныне именующая себя «мир цивилизованный». Наша великая культура объединяет с русскими не американцев и не азербайджанцев, а греков, славян, грузин, осетин, молдаван…

 

     Сложнее всего ответить на вопрос: что порождает великие культуры, которые появляются много реже, чем государства и, даже, чем этносы. В наше время почти все согласятся с представлением о религиозном ядре культуры. Но это не разрешает проблемы: мы — и западные христиане. Дальневосточная культура, безусловно, существует, но объединяет буддистов, конфуцианцев, даосцев, синтоистов. Мне думается, что ядро каждой великой культуры, составляет не религия, а КУЛЬТ, то есть Богослужение. Религия — это СВЯЗЬ Человека и Мироздания, она не принадлежит материальной сфере. Культ — материален.

 

    Как мы видим, Россия — страна православной, восточнохристианской культуры, и наша традиция в большей степени восходит к возникновению Церкви в первые годы нашей или Христианской эры, чем к адаптированному языческому наследию славян, балтов, кельтов. К православному региону принадлежит не только большинство населения нашей страны (в бывших границах СССР), но и подавляющее большинство этносов, населяющих эту территорию. Почему же мы до сих пор затрудняемся с ответом на столь легкий вопрос? Во-первых, к XVI веку русские оказались ЕДИНСТВЕННЫМ восточнохристианским народом, сохранившим свое государство, ограждающее культуру. Все остальные были завоеваны либо этносами Запада, либо мусульманами. Вместо естественного противопоставления: Восточная Европа — Западная Европа, возникло ложное: Европа — Россия. Такое состязание вряд ли кому по силам. Во-вторых, культурная экспансия Запада дала небывалый результат в реформах Петра I: возникла группа «западников», людей чужой культуры внутри самого русского этноса. История дает множество примеров, когда народы разных великих культур уживаются в одном государстве. Но в России суперэтническая граница прошла по этносу, причем по ведущему этносу, на котором прежде всего держалась и культура, и государство. В культурной коллизии XVII века исторически оправданы только «никониане». Они сохранили русскую национальную культуру как часть восточнохристианской, в то время как «западники» ее разрушали, а старообрядцы вели к изоляции типа «Россия и Европа».

 

    Человек может в своей жизни поменять и национальную, и великую культуру. Правда, ценой огромных усилий. А этнос? А огромная страна? Иногда в результате нового общенационального религиозного движения. Иногда ценой утраты этнокультурного стереотипа — национального лица. И даже в первом случае народ оказывается на периферии своей новой культуры, страна оказывается заштатной провинцией. Самая болезненная проблема: кто и что разрушает Россию, ибо разрушение России — это разрушение русской культуры и того культурного региона, центром которого она стала полтысячелетия назад.  Это Запад и наши «западники» — чаще всего не из злого умысла, а в силу непонимания или примитивного понимания реальности Восточнохристианской великой культуры.  

 

    Не позже XII столетия Запад гордо нарек себя Миром христианским, отказав в христианстве грекам и грузинам, сирийцам и славянам, посчитав их отщепенцами, еретиками, «от которых самого Бога тошнит». Позднее Запад претерпел Реформацию, поубивал множество народа в религиозных войнах и … восстановил единство. Но уже не как Мир христианский, а как Мир цивилизованный. Раньше нас желали немедленно видеть католиками, теперь — цивилизованными. То, что рядом существует регион с достаточно высокой цивилизацией, на знамени которого по-прежнему Крест, а не слово «Цивилизация», было настолько невыносимо, что стало неприличным. Мы этому не препятствовали: сами виноваты! Наши революционеры ненавидели «буржуев» Запада, но оставались «западниками» в стремлении завоевать цивилизованный мир «трудящихся», а, следовательно, наш мир уничтожить. И тупо уничтожали многомиллиардные культурные ценности: культура ведь всегда материализуема! Регион восточнохристианской культуры как целое революционеры разрушали куда энергичней цивилизованного Запада: об этом свидетельствует внешняя политика большевиков в отношении греков, армян, сербов.

 

  Но  неизмеримо  разрушительнее любого западничества наше собственное непонимание собственной культуры. Даже если мы доросли до понимания ценности национальной традиции. Даже если полагаем, что русская культура с всемирной отзывчивостью больше тысячи лет стоит враскорячку между мифическими Востоком и Западом. Спокойный, здоровый национализм — нормальное состояние общества (как, скажем, в Англии или Греции). Но национализм может разрушать культуру не хуже космополитизма. На наших глазах кучка политиканов убедила молдаван, что у них отняли латинскую графику, и никто не возразил, что молдавская литература столетиями пользовалась кириллицей, которую у нее действительно насильно отняли, когда было провозглашено Румынское (Римское) государство. Когда мы видим, что у русских отношения портятся не с мусульманскими или западными этносами, а с православными грузинами или молдаванами, трудно усомниться, что атака на Россию — это атака на Восточнохристианскую великую культуру.

 

        Для того, чтобы ясно представить себе, чем может увенчаться такая атака, не избежать выйти за пределы истории культур в область этнологии. Этнология — весьма молодая наука: история этносов получила теоретическое обоснование только в трудах нашего современникаЛ. Н. Гумилева (на Западе этнологией иногда называют этнографию).

 

      Согласно  теории  Гумилева,  русский этнос в ХIX веке вышел в фазу надлома, в которой энергия любого народа заметно падает, и он наиболее открыт внешним влияниям. Выход из надлома приводит к стабильности и процветанию фазы инерции, однако требует большого напряжения и может быть связан с серьезными потрясениями. Не все этносы в мировой истории смогли преодолеть надлом. Ответственность нашего времени исключительна, так как от успешного выхода русских из надлома зависит существование России, а от существования России — сохранение в будущем целого культурного региона. Какие же три варианта дальнейшей жизни нам предоставлены на выбор?